Неточные совпадения
Вопрос о реальности очень сложный вопрос, и он кажется простым лишь для
сознания не
философского.
Марксистская классификация
философских доктрин, особенно развитая Энгельсом, на идеализм, признающий примат
сознания над бытием, и материализм, признающий примат бытия над
сознанием, совершенно несостоятельна и связана с
философской атмосферой 40-х годов прошлого века.
С точки зрения современной психологии мою изначальную тему можно было бы формулировать как различение между бессознательным и
сознанием, но научная психология и ее представители не способны к
философскому обоснованию и развитию учения о бессознательном.
Между дуализмом и пантеизмом постоянно колеблется религиозно-философское
сознание; все ереси склоняются то в одну, то в другую сторону.
Я был бы счастлив, если б книгой этой обострил в современном
сознании ряд жгучих религиозно-философских проблем, особенно в
сознании людей, вступивших на путь религиозно-мистический.
В
философском и религиозном
сознании Греции дано вековечное утверждение бытия, дано реальное восприятие души мира.
Сознание невозможности отвлеченной философии — последний результат
философского развития.
Наше
сознание слишком загипнотизировано
философским модернизмом, в котором мельчает мысль [Под модернизмом я имею главным образом в виду новейшие формы критицизма и позитивизма.] и гибнут великие
философские стремления и традиции прошлого.
Однако
философские открытия, которые я делал, чрезвычайно льстили моему самолюбию: я часто воображал себя великим человеком, открывающим для блага всего человечества новые истины, и с гордым
сознанием своего достоинства смотрел на остальных смертных; но, странно, приходя в столкновение с этими смертными, я робел перед каждым, и чем выше ставил себя в собственном мнении, тем менее был способен с другими не только выказывать
сознание собственного достоинства, но не мог даже привыкнуть не стыдиться за каждое свое самое простое слово и движение.
Истины религии, открывающиеся и укореняющиеся в детски верующем
сознании непосредственным и в этом смысле чудесным путем, изживаются затем человеком и в его собственной человеческой стихии, в его имманентном самосознании, перерождая и оплодотворяя его [Гартман, среди новейших философов Германии обнаруживающий наибольшее понимание религиозно-философских вопросов, так определяет взаимоотношение между общей философией и религиозной философией: «Религиозная метафизика отличается от теоретической метафизики тем, что она извлекает выводы из постулатов религиозного
сознания и развивает необходимые метафизические предпосылки религиозного
сознания из отношения, заложенного в религиозной психологии, тогда как теоретическая метафизика идет путем научной индукции.
Мироотрицание, с которым связано нечувствие истории, к сожалению, вообще легко вкрадывается в православное
сознание, образуя в нем тоже свой уклон к монофизитству («трансцендентизму» [Термин «трансцендентизм» С. Н. Булгаков образует от термина «трансцендентный» и употребляет не в строго
философском значении.
Основные идеи философии не измышляются, но родятся в
сознании, как семена, как зародыши будущих
философских систем.
Теория познания должна стать
философской антропологией, учением о человеке, а не учением о трансцендентальном
сознании и гносеологическом субъекте, но и не психологическим или социологическим учением о человеке, а онтологическим и пневмотологическим учением о человеке.
Разумеется, он не сдавался на мои доводы, но и я не уступал при всем
сознании моего
философского ничтожества перед британским мыслителем. И мы проспорили все эти полчаса (если еще не больше), и мне потом приятно было вспоминать, как я вывел Спенсера из его суровой флегмы.
Для Плеханова это был прежде всего вопрос изменения
сознания, т. е. вопрос научный и
философский.
Идеология, которая есть лишь надстройка, религиозные верования,
философские теории, моральные оценки, творчество в искусстве — иллюзорно отражают в
сознании действительность, которая есть прежде всего действительность экономическая, т. е. коллективная борьба человека с природой для поддержания жизни, подобно тому как у Фрейда есть прежде всего сексуальная действительность.
В русском верхнем культурном слое начала века был настоящий ренессанс духовной культуры, появилась русская
философская школа с оригинальной религиозной философией, был расцвет русской поэзии, после десятилетий падения эстетического вкуса пробудилось обостренное эстетическое
сознание, пробудился интерес к вопросам духовного порядка, который был у нас в начале XIX века.
И
философские теории самоуничтожения, и практика разростающихся в страшной пропорции самоубийств показывают невозможность возвращения человечества к пережитой ступени
сознания.
Философия духа Гегеля есть секуляризированная, приспособленная к
сознанию XIX века
философская транскрипция германской мистики, и она отражает монофизитскую тенденцию этой мистики.
Очень ранняя направленность моего
сознания на
философские вопросы была связана «проклятыми вопросами» Достоевского.
Он сам — как мир человеческий — есть опосредующая воля, причина действующая, расположенная между этими двумя природами, чтобы служить им связью, средством соединения и воссоединить два действия, два движения, которые иначе были бы несовместимы» (фр.).]] скрыто исключительное антропологическое
сознание, которое трудно найти в официальных церковных учениях и в официальных
философских учениях [Замечательно учил Парацельс о творческой роли человека в мире.
Как ни интересен Бергсон, но его философия творчества — половинчата и лишь изобличает кризис научно-философского
сознания.
Исключительная
философская одаренность германской расы позволила ей лучше выразить в
сознании эту разрешенность греховному человеку лишь культуры, противоположной духу творчества, лишь культуры подзаконной.
Антропологизм Л. Фейербаха и позитивизм О. Конта —
философские вершины гуманистического
сознания.
При таком понимании ясно, что
философская интуиция кажется менее общеобязательной, чем научное дискурсивное мышление, лишь от понижения до минимума духовной общности, общности
сознания.
Все это еще раз приводит к острому
сознанию того, что
философское познание предполагает высшую степень духовного общения и тогда лишь убедительно, тогда лишь непроизвольно.
Ибо то, что с точки зрения наблюдения, разум и воля суть только отделения (sécrétion) мозга, и то, что человек, следуя общему закону, мог развиться из низших животных в неизвестный период времени, уясняет только с новой стороны тысячелетия тому назад признанную всеми религиями и
философскими теориями, истину о том, что с точки зрения разума человек подлежит законам необходимости, но ни на волос не подвигает разрешение вопроса, имеющего другую, противоположную сторону, основанную на
сознании свободы.